сегодня, 11:05
Самые известные арестанты отечественного футбола Александр Кокорин и Павел Мамаев все чаще дают интервью. «Соккер.ру» обратил внимание на ключевые мысли.
Александр Кокорин
О том, как приняли в колонии: «Все было как у всех. Сначала попали на карантин. Раздели догола, выдали робу. Забрали все неположенные вещи — цветную одежду для спорта, например. На карантине мы пробыли ровно неделю, после чего попали в 8-й отряд. Видели там большое помещение, где телевизор смотрят? Вот мы туда зашли, там все собрались и подняли за нас кружки чифира, сказали: „Добро пожаловать“. Это такой обряд. Никакой „прописки“ не было. Не нужно было ни на какие вопросы каверзные отвечать, никакие задания выполнять».
О работе в колонии: «На самом деле нам сразу сказали, что все осужденные должны работать и дали именно эту работу - упаковщиками. Альтернативы не было. Думаю, вакансии тренеров тут просто нет. Мы просто после работы помогаем ребятам тренироваться. В плане пошива нужно пройти обучение, а у нас времени нет на это. Так что работа упаковщиками оказалась единственно подходящей».
О преимуществах колонии перед СИЗО: «Тут все по-другому. В СИЗО на помывку выводят раз в неделю, здесь можно каждый день. Мне с первого дня тут позволяют заниматься травмированной ногой. В медчасти колонии есть аппараты, и я могу делать процедуры (ультрафарез), которые мне назначил врач для восстановления. В СИЗО, чтобы меня привели на первую процедуру, потребовалось 8 месяцев. Там без разрешения следователя ничего нельзя. У нас в спальне в отряде пять больших окон без решеток. А помните то крошечное темное окошко, что было в камере Бутырки?»
О питании: «Тут прекрасные пельмени можно в „столе заказов“ приобрести. Пирожки как-то покупали. Они в ларьке по 30 рублей, вкусные очень. Раньше тут продавали еще кур-гриль, но мы на них не попали. Сейчас почему-то их не продают. Хотелось бы, чтобы вернули».
О возможном возвращении в футбол: «Хотелось бы. Пока говорят, что возьмут. Но все меняется, многое будет зависеть от того, когда мы освободимся».
Павел Мамаев
О заключении: «Наказание должно быть соразмерное. Не должно быть так, как сейчас. Мы не говорим сейчас про нас конкретно. За 10 месяцев пребывания в СИЗО много историй послушали от сокамерников, и сделали вывод - не всегда, к сожалению, справедливость в наше стране ставится во главу угла. Вообще тюрьма не так страшна. Все ведь зависит от отношения. Ничего страшного не произошло. Мы живы-здоровы. Ограничения надо воспринимать как определенный этап, который надо пройти. Поверьте, на воле можно найти больше плохого, чем здесь».
О пути в колонию: «Везли нас в столыпинском вагоне, так же, как и всех. Ехали ровно сутки с остановками в Туле, Курске и Орле. Не было матрасов, так что спали просто на деревянной лавке. Неудобно, если честно. Каждый из нас ехал в отдельном „купе“, без сокамерников. Вместе мы в первый раз оказались только в СИЗО Белгорода, где пробыли три дня. Все эти дни говорили - наговориться не могли, соскучились по общению друг с другом, так что время пролетело незаметно. Вообще легче все испытания переносятся, когда ты с друзьями. А мы ведь знаем друг друга 11 лет, доверяем, породнились. Саша - крестный моей дочери. Спасибо замдиректора ФСИН Валерию Максименко за то, что нас отправили в одну колонию, и вообще за поддержку».
О приеме в колонии: «Как мы поняли, здесь нас весь лагерь ждал. Арестанты приняли по-доброму. Всем интересно было с нами поговорить, так что в первое время „голова кипела“».
О труде в колонии: «Выглядит все так. Тебе приносят комбинезоны (их называют „касперами“), которые сшили ребята в швейном цеху. Каждый нужно правильно сложить, засунуть в пакет. Набираешь 50 таких пакетов со сложенными „касперами“ и укладываешь их в большой мешок. Завязываешь и отдаешь. Не трудно. Смена с 8.00 до 18.00, но ты можешь выполнить норму быстрее и освободиться.
Мы на воле трудились раз в сто больше, чем тут. Да, мы не выполняли такую примитивную работу, как сейчас. Но казна тогда пополнялась в разы больше от налогов. Тут мы зарабатываем 11 тысяч в месяц, по крайней мере нам обещали такую зарплату, но мы ее еще не успели получить».
О футболе в колонии: «Нам повезло, что начальник колонии оказался фанатом футбола. Он позволяет нам в полной мере получать спортивную нагрузку и удовольствие от игры. В рамках распорядка дня, разумеется. Вы видели здесь спортивную площадку? Не знаю, насколько это правда, но говорят, что после нашего приезда осужденных, желающих заниматься спортом, стало в разы больше. Сейчас по 4 команды собирается, а раньше было 3-4 человека.
Вот думаем, как назвать команду. Хотели „Зона 31“ (31 — код Белгородского региона), но руководство не одобрило. Может, „Золотой лев“? Это один из символов Белгородской области, он есть на ее гербе. Белгородцы в Полтавской битве, по свидетельствам летописцев, дрались как львы, вот потому и этот символ появился».
О чтении: «Взяли книги. Причем, все, не сговариваясь, Достоевского. Я, к примеру, „Братья Карамазовы“ читаю. Я с собой еще привез книгу христианского богослова и поэта Ефрема Сирина. Вот его читаю чаще, чем Достоевского».
О возвращении в футбол: «У меня еще контракт действует. Так что надеюсь продолжить дело, которым занимался всю свою жизнь».
Источник цитат: mk.ru
